Замятин, Евгений Иванович

Отец — православный священник, мать — пианистка.

С 1893 по 1896 годы Замятин учился в Лебедянской гимназии, потом — в Воронежской гимназии, которую окончил в 1902 году с золотой медалью. Продолжить учёбу он решил на кораблестроительном факультете Санкт-Петербургского политехнического института:

В гимназии я получал пятёрки с плюсом за сочинения и не всегда легко ладил с математикой. Должно быть, именно потому (из упрямства) я выбрал самое что ни на есть математическое: кораблестроительный факультет Петербургского политехникума.

— Автобиография

В это время Замятин увлёкся социалистическим учением, вступил во фракцию большевиков РСДРП (1905—1910), входил в боевую дружину Выборгского района и принимал активное участие в жизни революционной студенческой молодёжи^[9]. Тогда же он встретил свою будущую жену Людмилу Николаевну Усову (1883—1965). В 1905 году Замятина арестовали за революционную деятельность, но благодаря усилиям матери вскоре выпустили. Летом того же года при возвращении через Одессу из морского путешествия в Египет Замятин случайно оказался свидетелем восстания на броненосце «Потёмкин», был снова арестован и выслан в Лебедянь. В том же году он тайно вернулся в Петербург, где до 1911 года жил на нелегальном положении^[10].

В 1908 году Замятин окончил институт и написал свой первый рассказ «Один» (1908, журнал «Образование»). Два года начинающий автор преподавал на кораблестроительном факультете, работал инженером и одновременно заканчивал рассказ «Девушка». В 1911 году Замятина за нелегальное проживание выслали в Лахту, где он написал свою первую повесть «Уездное»^[11], где с горечью изобразил полный инертности мир русской провинции^[10]. Это произведение привлекло внимание знатоков литературы и других писателей, в том числе Горького^[12].

Во время Первой мировой войны Замятин выступал с антивоенных интернационалистических позиций. В повести «На куличках» (1914) он «в самом отталкивающем виде» описал внутренний быт небольшого военного отряда на Дальнем Востоке^[13], за что тираж повести был конфискован цензорами за «обличение офицерства», а сам Замятин был привлечён к суду и сослан в Кемь^[14]. Однако критики высоко оценили повесть начинающего писателя^[10].

В марте 1916 года Замятин как опытный инженер был командирован в Англию для участия в строительстве российских ледоколов на верфях Ньюкасла, Глазго и Сандерленда; побывал в Лондоне. Он был представителем заказчика при строительстве ледоколов «Святой Александр Невский», получившего после Октябрьской революции имя «Ленин», для которого он делал как аванпроект, «Святогор», переименованного в 1927 году в «Красин», «Минин», «Пожарский», «Илья Муромец» и ещё пяти маленьких ледоколов. Вероятно, приехав оттуда, он получил прозвище «англичанин». Замятина поразила разница между Россией и Англией, переход «от лопухов и малинников Лебедяни — к грохочущим докам Нью-Кастла»^[12]. Он хорошо изучил английский язык, стал подтянутым, элегантным и вежливым^[15]. Во время командировки он написал повести «Островитяне» (1917) и «Ловец человеков» (опубликована в 1921) — тонкую сатиру на английский быт, а также начинает повесть «Север» на основе впечатлений северной ссылки, законченную и опубликованную в 1922 году в «Петербургском альманахе» З. И. Гржебина (Берлин)^[10][14].

В сентябре 1917 года Замятин вернулся в Россию. После Октябрьской революции, с которой он связывал немалые надежды^[15], была напечатана запрещённая ранее повесть «На куличках». События 1917 года добавили в произведения писателя мрачных красок. В это время Замятин создал целую серию рассказов, сказок, повестей: «Север» (1918), «Землемер» (1918), «Ловец человеков» (1918), «Дракон» (1918), «Сподручница грешных» (1918), «Иваны» (1918), «Огненное А» (1918). В петроградском Доме искусств им был организован класс художественной прозы, из которого выделилась группа молодых одарённых писателей «Серапионовы братья»^[12][13]. Её членами были Михаил Зощенко, Константин Федин, Всеволод Иванов, Вениамин Каверин, Николай Тихонов и другие. В 1918—1924 годах был членом редколлегии «Всемирной литературы» и заведующим редакцией в издательстве^[16]. В 1924 году участвовал в издании независимого литературно-художественного журнала «Русский современник».

Был активен в литературной жизни страны, входил в Правление Всероссийского союза писателей, в Комитет Дома литераторов и Совет Дома искусств, был председателем ленинградского отделения Всероссийского союза писателей^[17][18].

Первые годы после революции Замятин печатался под псевдонимом «Мих. Платонов». В своих статьях он анализировал отдельные моменты деятельности большевиков — цензуру, красный террор, отмену смертной казни в России и другое^[15]. Оставаясь убеждённым социалистом, Замятин критиковал политику большевистского правительства во время Гражданской войны. В частности, в марте 1919 года он вместе со многими известными деятелями искусства (А. А. Блок, А. М. Ремизов, Р. В. Иванов-Разумник, К. С. Петров-Водкин) был арестован во время спровоцированных левыми эсерами рабочих волнений на заводах Петрограда. Вопрос о его высылке дважды обсуждался на Политбюро^[19], в итоге он был отпущен «без последствий»^[15].

В 1920 году Замятин закончил работу над знаковым романом «Мы»^[13], с которого начался расцвет жанра антиутопии^[20]. Он описывал общество жёсткого тоталитарного контроля над личностью, свои представления о развитии и будущем периода военного коммунизма. Этот замысел он вынес из «машинизированной» Англии^[12].

Как убедился Замятин, сам по себе технический прогресс, в отрыве от нравственного, духовного развития, не только не способствует улучшению человеческой природы, но грозит вытеснить человеческое в человеке.

— Михайлов О. Н. «Гроссмейстер литературы»^[12]

В 1921 году рукопись романа «Мы» была отправлена автором в Берлин для публикации издательством З. Гржебина, с которым Замятин был связан договорными отношениями. Издательство, в свою очередь, передало копию в США для перевода и издания на английском языке^[21]. Но советская цензура усмотрела в романе прикрытую издёвку над коммунистическим строем и запретила публикацию произведения^[14].

В 1922 году имя Замятина по формальным причинам (публикация рассказа «Арапы» в «Петербургском сборнике») было включено в списки на высылку из Советской России, а 17 августа он был арестован с резолюцией «высылка отсрочена до особого распоряжения»^[22]. Замятин провёл почти месяц в тюрьме ГПУ, однако благодаря стараниям друзей (в частности, Юрия и Елены Анненковых) приговор был отменён^[15][23].

Роман «Мы» был издан в Нью-Йорке на английском языке в 1925 году, а затем — на чешском^[24] (1927) и французском (1929) языках. Эти переводы заметно повлияли как на европейскую литературную жизнь^[25], так и на судьбу автора. В 1929 году советским издательством «Федерация» был приостановлен на четвёртом томе выпуск собрания сочинений писателя. На волне жёсткой критики и травли Замятин в 1929 году заявил о выходе из Союза писателей, а в июне 1931 года написал письмо И. В. Сталину с просьбой разрешить ему выезд за границу^[26]. Он получил положительный ответ (по ходатайству Горького^[27]) и в ноябре 1931 года уехал, сначала в Ригу, затем в Берлин, откуда в феврале 1932 года перебрался в Париж^[14].

Замятин писал статьи для французских газет, основная тема — состояние современной русской прозы, а также искусства авангарда. Он продолжил работать над рассказами и киносценариями, в частности, в соавторстве с Жаком Компанезом написал сценарий для фильма Жана Ренуара «На дне» (экранизация одноимённой пьесы Горького, диалоги были написаны Шарлем Спааком)^[28].

В июне 1934 года по собственной просьбе и с одобрения Сталина был принят в новообразованный Союз советских писателей^[29], а в 1935 году участвовал в антифашистском Конгрессе писателей в защиту культуры как член советской делегации. До конца жизни сохранил советское гражданство^[30].

Замятин скучал по Родине до своей смерти^[31][32]. Писатель скончался в доме № 14 на улице Огюста Раффе в нищете 10 марта 1937 года от сердечного приступа. На его похоронах присутствовала лишь небольшая группа друзей: Марк Слоним, Роман Гуль, Гайто Газданов, а также художник Юрий Анненков и писатель Алексей Ремизов^[33]. Похоронен на парижском кладбище в Тье (дивизион 21, линия 5, могила 36).

• Улица Ленина, 41 / Полозова улица, 28^[34].

Роман «Мы»

В начале романа один из многих нумеров (так называют людей), инженер Д-503, с восторгом описывает основанную на математике организацию жизни в городе-государстве под властью всемогущего «Благодетеля». Он и не задумывается о том, что можно жить по-другому: без «Зелёной Стены», квартир со стеклянными стенами, «Государственной Газеты», «Бюро Хранителей» и «Благодетеля». Но после встречи с I-330 он входит в группу революционеров, стремящихся к продолжению революции и уничтожению существующего в городе строя.

Последующие антиутопии английских писателей Олдоса Хаксли («О дивный новый мир»^[35][36], 1932) и Джорджа Оруэлла (роман «1984», опубликован в 1949) во многом аналогичны роману «Мы». Сам Джордж Оруэлл признавался, что Евгений Замятин и «Мы» повлияли на него и его творчество^[37].

На русском языке полный текст романа «Мы» впервые был опубликован в 1952 году в американском издательстве имени Чехова (Нью-Йорк), в России — лишь в 1988 году в журнале «Знамя»^[38][25], а в 2011 году — впервые по рукописи^[39].

Другие произведения

Замятин — блестящий стилист, оказавший сильное влияние на многих русских писателей. Он писал в стиле «орнаментальной прозы» А. Ремизова, доведя её до сатирического, часто гротескного сюрреализма, который называл «неореализмом». В стремлении Замятина к ясным повествовательным структурам и математическим метафорам сказывается его инженерное образование.

— Вольфганг Казак

Замятин как писатель проявил себя ещё до революции, опубликовав повесть «Уездное» в 1911 году. В 1916 году повесть вышла в одноимённом сборнике вместе с ранними рассказами; после успеха «Уездного» опубликованы еще несколько повестей, в том числе «Непутевый» (1914), «Три дня» (1914), «Чрево» (1915) и «Алатырь» (1915). В рецензиях на дореволюционное творчество Замятина акцентировалось влияние на Замятина писателя-модерниста А. М. Ремизова начиная с отзыва Б. Эйхенбаума: «За­мятин — ученик Ремизова, и его-то школу он и утверждает. Школа эта от­вергает лирический стиль рассказа. Рассказчик не только беспристрастен <...> но и безстрастен. <...> Не знаешь, что себе сам Замятин думает, и ка­ким языком он сам говорит. <...> Тут — не простой натурализм, а тем ме­нее — реализм». После этого отзыва за Замятиным закрепилось звание реалиста, использующего модернистские и экспериментальные приёмы. Так, в 1914 году Р. Иванов-Разумник назвал его творчеством примером того, «как реа­лизм может пользоваться многими техническими завоеваниями модернизма». В 1918 году Замятин опубликовал повесть «Островитяне», в которой проявились нововведения в его стиле, в частности, «раздробленность за счет сдвигов и противопоставлений в неоку­бистском стиле»^[40]. Самого Замятина после возвращения его творчества причисляют непосредственно к модернистам^[41][42][43], и причислять стали ещё при жизни («У него появляется какой-то научный подход к творчеству, роднящий его с представителями экс­периментального романа, и в то же время он модернист, чарующий лирик, изощренный стилизатор»)^[40]. Однако сам Замятин это отвергал, называя себя «неореалистом», делая акцент на реалистическом начале^[41]. В статье 1923 года Замятин писал:

Формальный признак живой литературы — тот же самый, что и внутренний: отречение от истины, то есть от того, что все знают и до этой минуты знали, — сход с канонических рельсов, с широкого большака. Большак русской литературы, до лоску наезженный гигантскими обозами Толстого, Горького, Чехова, — реализм, быт: следовательно, уйти от быта. Рельсы, до святости канонизированные Блоком, Сологубом, Белым, — отрекшийся от быта символизм: следовательно — уйти к быту. Абсурд, да. Пересечение параллельных линий — тоже абсурд. Но это абсурд только в канонической, плоской геометрии Эвклида: в геометрии неэвклидовой — это аксиома. Нужно только перестать быть плоским, подняться над плоскостью. Для сегодняшней литературы плоскость быта — то же, что земля для аэроплана: только путь для разбега — чтобы потом вверх — от быта к бытию, к философии, к фантастике. По большакам, по шоссе — пусть скрипят вчерашние телеги. У живых хватает сил отрубить свое вчерашнее: в последних рассказах Горького — вдруг фантастика, в «Двенадцать» Блока — вдруг уличная частушка, в «Жокее» Белого — вдруг арбатский быт.

В 1920-е годы в Советской России художественным особенностям творчества Замятина стало уделяться меньше внимания, больше — к политическим взглядам, проявляющимся в изданном за границей и запрещённом «Мы» и публикуемых рассказах «Дракон» (1918), «Церковь божия» и «Арапы» (1919, но опубликованы только в 1922-м), «Пещера» (1920, опубл. 1922), аллегорическая пьеса об испанской инквизиции «Огни святого До­миника» (1920). В этих произведениях в разной степени читалась критика большевизма и «обывательщина» во взглядах, чем были недовольны современники, однако, в отличие от «Мы», автору удалось их опубликовать^[40]. В 1928 году рассказ о Гражданской войне «Пещера» получил экранизацию «Дом в сугробах».

В 1926 году БДТ в Ленинграде была поставлена пьеса «Блоха» по мотивам произведения Н. Лескова «Левша»; в МХАТе-2 также поставлены пьесы Замятина.

Последующие произведения Замятина, в том числе несколько пьес, не были допущены советской властью к отечественной публике. Замятин был известным советским писателем до конца 1920-х годов: в 1929 году издательство «Федерация» выпустило собрание его сочинений.

Романы

• «Мы» (1920)
• «Бич Божий» (незавершённый) (1935)

Повести

Сборники рассказов

• «Сказки» (1914—1917)
  • «Бог»
  • «Петр Петрович»
  • «Дьячок»
  • «Ангел Дормидон»
  • «Электричество»
  • «Картинки»
  • «Дрянь-мальчишка»
  • «Херувимы»

• «Большим детям сказки» (1917—1920)
  • «Иваны»
  • «Хряпало»
  • «Арапы»
  • «Халдей»
  • «Церковь божия»
  • «Бяка и Кака»
  • «Четверг»
  • «Огненное А»
  • «Первая сказка про Фиту»
  • «Вторая сказка про Фиту»
  • «Третья сказка про Фиту»
  • «Последняя сказка про Фиту»

Рассказы

Пьесы

Литературоведение

• Евгений Замятин. «Лица» / Вступительная статья Михаила Корякова, статья-послесловие Владимира Бондаренко. — Нью-Йорк — Мюнхен: Международное Литературное Содружество, 1967. — 334 с.
• Евгений Замятин. «Сочинения» / под редакцией Евгении Жиглевич. Вступительная статья Александра Кашина. — Мюнхен: Найманис, 1970. — Т. 1. — 500 с.
• Евгений Замятин. «Сочинения: Повести и рассказы 1923—1935. Театр» / под редакцией Евгении Жиглевич и Бориса Филиппова. Вступительная заметка Бориса Филиппова. — Мюнхен: Найманис, 1982. — Т. 2. — 526 с.
• Евгений Замятин. «Сочинения: Повести и рассказы. МЫ. Биографические очерки» / под редакцией Евгении Жиглевич и Бориса Филиппова при участии Александра Тюрина; Вступительные заметки Бориса Филиппова и Евгении Жиглевич; Послесловие к роману «Мы» Владимира Бондаренко. — Мюнхен: Найманис, 1986. — Т. 3. — 392 с.
• Евгений Замятин. «Проза. Киносценарии. Лекции. Рецензии. Литературная публицистика. Статьи на разные темы» / под редакцией Евгении Жиглевич и Бориса Филиппова при участии Александра Тюрина; Вступительные заметки Бориса Филиппова. — Мюнхен: Найманис, 1988. — Т. 4. — 608 с.
• Замятин Е. И. Избранное / Сост. и подгот. текста О. Н. Михайлова. — М.: Правда, 1989. — 463 с.
• Евгений Замятин. Избранные произведения / Сост. А. Ю. Галушкин. — М.: Советский писатель, 1989. — 768 с. — 200 000 экз. — ISBN 5-265-00025-9.
• Замятин Е. И. Мы: Романы, повести, рассказы, сказки (рус.) / сост. И. О. Шайтанов. — М.: Современник, 1989. — 560 с. — 50 000 экз. — ISBN 5-270-00672-3.
• Замятин Е. И. Собрание сочинений в пяти томах. — М.: Русская книга, Республика, Дмитрий Сечин, 2003—2011. — ISBN 5-268-00523-5, 5-268-00524-3, 5-268-00570-7, 978-5-904962-01-2, 978-5-904962-02-9.
• Евгений Замятин. «Мы». Текст и материалы к творческой истории романа. — СПб.: Изд. дом «Мiръ», 2011. (Текст впервые опубликован по рукописи, а не по изданию 1952 года)
• Замятин Е. И . Техника художественной прозы. Лекции / отв. ред. О. Лазуткина. — М.: АСТ, 2023. — 416 с. — («Библиотека филолога»). — 2 000 экз. — ISBN 978-5-17-153416-5.

• Анненков Ю. П. Евгений Замятин // Дневник моих встреч. — М.: Захаров, 2001. — 512 с. — (OCR: В. Есаулов, март 2005). — ISBN 5-8159-0121-0.
• Ахметова Г. А. Роман Е. Замятина «Мы» в контексте русской классики // Российский гуманитарный журнал. — 2013. — Т. 2, № 1. — С. 57—64. — ISSN 2305-8420.
• Берберова Н. Курсив мой. — Нью-Йорк, 1983. — Т. 1. — ISBN 978-5-8159-0945-8.
• Давыдова Т. Т. Русский неореализм: идеология, поэтика, творческая эволюция. — М.: Флинта, 2011. — 336 с. — ISBN 978-5-89349-663-5.
• Евгений Замятин и культура XX века. Исследования и публикации / Сост.: М. Ю. Любимова. — СПб.: Российская национальная библиотека, 2002. — 476 с. — 1000 экз. — ISBN 5-8192-0152-3.
• Е. И. Замятин и К. И. Чуковский: Переписка (1918—1928) // Евгений Замятин и культура XX века: исследования и публикации / Вступ. ст., публ. и коммент. А. Ю. Галушкина. — СПб.: РНБ, 2002.
• Замятин, Евгений Иванович / Жулькова К. А. // Железное дерево — Излучение. — М. : Большая российская энциклопедия, 2008. — С. 228. — (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004—2017, т. 10). — ISBN 978-5-85270-341-5.
• Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917 / В. Казак ; [пер. с нем.]. — М. : РИК «Культура», 1996. — XVIII, 491, [1] с. — 5000 экз. — ISBN 5-8334-0019-8.
• Михайлов О. Н. Замятин, Евгений Иванович // Краткая литературная энциклопедия. Т. 2: Гаврилюк — Зюльфигар Ширвани./ Гл. ред. А. А. Сурков. — М.: Советская энциклопедия, 1964. — Стб. 987.
• Обухова-Зелиньская И. Евгений Замятин и Юрий Анненков — дружба длиной в двадцать лет // Порядок хаоса — хаос порядка: Сборник статей в честь Леонида Геллера = L’ordre du chaos — le chaos de l’ordre: Hommages à Leonid Heller / Е. Вельмезова, А. Добрицын (сост. и ред.). — Берн: Peter Lang, 2010. — С. 359—368. — (Slavica helvetica). — ISBN 978-3-0343-0387-3.
• Чураков Д. Бунтующие пролетарии: Рабочий протест в Советской России (1917—1930-е гг.) . — М.: Вече, 2007 . — 352 с.

• [www.livelib.ru/author/104468 Биография Евгения Замятина на Livelib.ru]
• Евгений Замятин на сайте Проекта1917
• Внучатая племянница писателя-земляка готовит к изданию книгу «Род Замятиных и липецкий край» // Новости Липецка. — 17 марта 2009 года.