Остранение

Написание («остранение» через одну «н», а не две - от прилагательного «странный») было опиской, но прижилось именно в таком виде. Как и отметил Шкловский, «термин вошёл в жизнь с 1916 года именно в таком написании»^[1]. Этим термином автор обозначил задачу писателя вывести читателя «из автоматизма восприятия», сделав для этого предмет восприятия непривычным, необычным, чудным (на украинском языке этот термин называется «очуднением», что лучше даёт понимание), странным (то есть остраннённым).

Шкловский так определил «приём остранения»: «не приближение значения к нашему пониманию, а создание особого восприятия предмета, создание „ви́дения“ его, а не „узнавания“». При остранении вещь не называется своим именем, а описывается как будто в первый раз увиденная.

Бертольт Брехт, возможно, знакомый с работами Шкловского, разработал концепцию «Verfremdung» (обычно переводится как «очуждение»).

Люди, незнакомые с историей появления этого термина у Брехта, стали принимать брехтовский термин Verfremdung за исходный и вместо изначального термина Шкловского «остранение» пользоваться переводом Verfremdung на русский язык как «отчуждение»^{[источник?]}.

Это привело к ещё одной путанице: используемый в данном случае термин «отчуждение» стали путать с философским понятием «отчуждение (Entfremdung)»^{[источник?]}..

Одним из примеров служит принцип изображения вещей у Л. Н. Толстого (в качестве примера он приводит описание оперы в романе «Война и мир»):

На сцене были ровные доски посередине, с боков стояли крашеные картоны, изображающие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо, на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что-то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых в обтяжку панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене кланяться.

Приёмом остранения также пользовался советский писатель Андрей Платонов, по сути сделав его отдельным литературным приемом; по мнению Михаила Волохова, Платонов смог даже намного превзойти Толстого^[2].

• Остранение // Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. А. Н. Николюкина. — Институт научной информации по общественным наукам РАН: Интелвак, 2001. — Стб. 704. — 1596 с. — ISBN 5-93264-026-X.
• Bloch E. Gesamtausgabe. Fr./M., 1965. Bd 9: Literarische Aufsätze.
• Остраннение Архивная копия от 24 июня 2007 на Wayback Machine // Квятковский А. П. Поэтический словарь. — М.: Советская энциклопедия, 1966. — С. 188—189.
• L’Onirisme et l’insolite dans le théâtre français contemporain / Éd. P. Vernois. P., 1974.
• Тульчинский Г. Л. К упорядочению междисциплинарной терминологии Архивная копия от 15 августа 2007 на Wayback Machine // Психология процессов художественного творчества. — Л., 1980. — С. 241—245.
• Тульчинский Г. Л. Остранение Архивная копия от 21 марта 2008 на Wayback Machine // Проективный философский словарь: Новые термины и понятия. — СПб.: Алетейя, 2003. — С. 285—286.
• Гинзбург, К. Остранение: Предыстория одного литературного приема / Пер. с итал. С. Козлова // Новое литературное обозрение. — 2006. — № 80. — копия текста Архивная копия от 1 октября 2007 на Wayback Machine
• «Остранение» в «Словаре культуры XX века» В. Руднева.
• Шифрин, Б. Поэтика странного в русском модернизме: от Хармса к Хлебникову Архивная копия от 16 апреля 2008 на Wayback Machine // Художественный текст как динамическая система. — М.: 2006. — С. 579—586.