Пограничное расстройство личности

Эмоции

Люди с ПРЛ могут испытывать эмоции сильнее, глубже и дольше, чем другие люди^[9][10]. Ключевая черта ПРЛ — аффективная нестабильность, которая обычно проявляется как необычно сильный эмоциональный ответ на события окружающего мира с замедленным возвратом к начальному эмоциональному состоянию^[11][12]. Люди с ПРЛ часто склонны идеализировать и разочаровываться в других, переходя от высоких позитивных оценок людей к огромному разочарованию в них^[13]. В работе Марши Линехан чувствительность, интенсивность и длительность, с которыми люди с ПРЛ испытывают эмоции, имеет и плюсы, и минусы^[12]. Люди с ПРЛ часто чрезмерно полны энтузиазма, идеализма, счастья и любви^[14]. Однако они могут быть переполнены и отрицательными эмоциями («тревогой, депрессией, чувством вины, стыда, обеспокоенности, гнева и т. д.»), чувствовать сильную скорбь вместо опечаленности, стыд и унижение вместо небольшого стеснения, ярость вместо раздражения, панику вместо нервозности^[14].

Люди с ПРЛ также особенно чувствительны к отказам, критике, изоляции и неудачам^[15]. До того как они научатся иначе справляться с эмоциями, их попытки контролировать или избегать свои очень сильные отрицательные эмоции могут привести к эмоциональной изоляции, самоповреждениям и суицидальному поведению^[16]. Они часто знают об интенсивности своих негативных эмоциональных реакций и, коль скоро не могут управлять ими, они подавляют их полностью^[12]. Это может быть вредно для них самих, так как негативные эмоции сообщают людям о наличии проблемных ситуаций и побуждают их разрешать, но лишь знания о своих проблемах достаточно для дистресса у людей с ПРЛ^[12]. Люди с ПРЛ могут чувствовать эмоциональное облегчение после нанесения себе повреждений тела^[17].

Хотя люди с ПРЛ могут ощущать эйфорию (преходящее или случайное интенсивное чувство весёлости), они особенно склонны к дисфории (глубокое чувство обеспокоенности или неудовольствия, смесь злобы и тоски), депрессии, ощущению духовного и эмоционального дистресса. М. Занарини и соавторы его книги выделяют 4 категории дисфории, типичные для ПРЛ: экстремальные эмоции; (само)разрушительность; чувство разделённой или потерянной идентичности; чувство виктимизации^[18]. Внутри системы этих категорий, диагноз ПРЛ сильно связан с комбинацией трёх состояний: ощущение предательства, «чувства, будто ранишь сам себя», и чувства потери контроля^[18]. Люди с ПРЛ испытывают самые разные типы дисфории, поэтому амплитуда дистресса — это полезный индикатор ПРЛ^[18]. Кроме интенсивных эмоций, людям с ПРЛ свойственна эмоциональная лабильность, то есть, другими словами, переменчивость. Хоть термин «эмоциональная лабильность» предполагает быстрые изменения между депрессией и подъёмом настроения, настроение людей с ПРЛ колеблется чаще между гневом и тревогой и между депрессией и тревогой^[19].

Поведение

Обычным является импульсивное поведение, например употребление психоактивных веществ, алкоголя, расстройства пищевого поведения, незащищённый секс, промискуитет, бездумная трата денег, лихое вождение^[20]. Импульсивное поведение может также заключаться в увольнении с работы, разрыве отношений, побеге от проблем, самоповреждении^[21]. Люди с ПРЛ действуют импульсивно, потому что это даёт им чувство немедленного избавления от эмоциональной боли^[21]. Однако в долгосрочной перспективе оказывается, что люди с ПРЛ страдают от лишней боли от стыда и вины за то, что поступили так^[21]. Часто люди с ПРЛ входят в цикл, начинающийся с эмоциональной боли, затем идёт импульсивное поведение для избавления от неё, чувство стыда и вины за эти действия, эмоциональная боль из-за этого стыда и вины и, наконец, сильное желание нового импульсивного действия для облегчения новой боли, что замыкает цикл^[21]. Со временем импульсивное поведение может стать автоматическим ответом на эмоциональную боль^[21].

Самоповреждение и суицид

Шрамы от самоповреждения являются обычным симптомом ПРЛ^[3].

Самоповреждение и суицидальное поведение являются одними из ключевых диагностических критериев в DSM-5^[4]. Самоповреждение сопутствует 50-80 % людей с ПРЛ. Самый частый метод самоповреждения — порезы^[22]. Синяки, ожоги, удары головой, укусы нередко сопутствуют ПРЛ^[22].

На протяжении всей жизни риск суицида у людей с ПРЛ составляет 3-10 %^[23][24]. Доказано, что риск покончить с собой среди людей с ПРЛ у мужчин в 2 раза выше, чем у женщин^[25]. Также доказано, что значительный процент мужчин, покончивших с собой, могут иметь недиагностированное ПРЛ^[26].

Зафиксированные причины самоповреждения отличаются от причин попыток суицида^[16]. Около 70 % людей с ПРЛ наносят себе телесные повреждения без желания покончить с собой^[27]. Причины самоповреждений включают выражение гнева, наказание себя, желание вызвать нормальные ощущения (часто в ответ на диссоциацию), отвлечение себя от эмоциональной боли или сложных жизненных обстоятельств^[16]. Напротив, попытки суицида обычно отражают веру в то, что другим будет лучше после суицида^[16]. И суицид, и самоповреждение — это ответы на отрицательные эмоции^[16]. Сексуальное насилие может быть триггером суицидального поведения у подростков с наклонностью к ПРЛ^[28].

Отношения с другими людьми

Люди с ПРЛ могут быть особенно чувствительны к тому, как к ним относятся, испытывая сильную радость и благодарность, когда к ним добры, и сильную грусть или гнев, когда их критикуют или ранят^[29]. Их чувства к другим часто колеблются от обожания или любви к гневу или отвращению после разочарования, угрозы потери кого-либо или чувства потери уважения в глазах значимого для них человека. Этот феномен, иногда называемый расщеплением Эго, включает смену оценок от идеализирования других до их обесценивания^[30]. Вместе с нарушениями настроения идеализация и обесценивание могут подтачивать отношения с семьёй, друзьями и коллегами^[31]. Мнение о себе также может быстро меняться от «я здоров» к «я нездоров».

Страстно желая близких отношений, люди с ПРЛ склонны к опасным, избегающим, амбивалентным или полным страха моделям преданности в отношениях^[32], они часто видят мир опасным и злорадным^[29]. ПРЛ, как и другие расстройства личности, связано с повышением уровня хронического стресса и конфликтов в романтических отношениях, сниженным уровнем удовлетворённости романтическим партнёром, домашним насилием, нежеланными беременностями^[33].

Самоощущение

Людям с ПРЛ часто трудно увидеть ясно самих себя. В частности, им бывает трудно понять, что они ценят, во что верят, что предпочитают, от чего получают удовольствие^[34]. Долгосрочные цели в отношениях и в карьере для них часто туманны. Эти сложности в понимании, кто они такие и что они ценят, могут вызывать у них чувство «пустоты» и «потерянности»^[34].

Познавательные способности

Также часто интенсивные эмоции, которые испытывают люди с ПРЛ, могут усложнить для них задачу контролировать фокус внимания, то есть концентрироваться^[34]. Вдобавок, люди с ПРЛ могут иметь склонность к диссоциации, что может быть истолковано как выраженная форма «отключения» внимания^[35]. Диссоциация часто возникает в ответ на болезненные события в жизни (или в ответ на что-то, вызывающее в памяти воспоминания о болезненном событии). Разум автоматически переключает внимание с этих событий, вероятно, чтобы защитить от интенсивных эмоций и нежеланных импульсов в поведении, которые такие эмоции могли бы вызвать^[35]. Хотя привычка разума блокировать сильные неприятные эмоции и может дать временное облегчение, она также может иметь нежелательное побочное действие в виде блокирования или снижения интенсивности обычных эмоций, понижая доступ людей с ПРЛ к информации, содержащейся в таких эмоциях, которая помогает эффективно принимать решения в повседневной жизни^[35]. Обычно люди могут сказать, когда человек с ПРЛ диссоциирует, по мимике и голосу, которые могут потерять выражение; или будет казаться, что человек с ПРЛ отвлёкся; в то же время, диссоциация может быть едва заметна^[35].

Инвалидизация

Многие люди с ПРЛ трудоспособны, если они находят подходящую работу и их состояние не слишком тяжёлое. Люди с ПРЛ могут потерять трудоспособность, если их состояние настолько тяжело, что саботаж отношений с людьми, рискованное поведение или интенсивный гнев мешают им выполнять свои профессиональные обязанности^[36].

Как и в случае других нарушений психики, причины ПРЛ сложны и по-разному видятся разным исследователям^[37]. Научные данные говорят о том, что ПРЛ и посттравматическое стрессовое расстройство могут иметь что-то общее^[38]. Большинство исследователей согласны, что свою роль играют детские психологические травмы^[39]. Меньше внимания уделяется изучению роли врождённых повреждений мозга, генетики, нейробиологических факторов и влиянию окружающей среды, помимо травм^[37][40].

Социальные факторы включают взаимодействие человека в детстве с семьёй, друзьями, другими детьми^[41]. Психологические факторы охватывают личность и темперамент человека под воздействием окружающей среды и усвоенные навыки борьбы со стрессом^[41]. Итак, существует множество различных факторов, которые могут вносить свой вклад в ПРЛ^[42].

Детские травмы

Есть сильная корреляция между насилием в детстве, особенно сексуализированным насилием, и развитием ПРЛ^[43][44][45]. Многие люди с ПРЛ говорят о своих детских травмах, связанных с насилием и пренебрежением, но причинно-следственные связи всё ещё являются предметом научных споров^[46]. Пациенты с ПРЛ существенно чаще сообщают о словесном, эмоциональном, физическом или сексуальном насилии со стороны тех, кто их воспитывал, обоего пола^[47]. В этом случае нужно исключить возможность КПТСР (комплексного посттравматического стрессового расстройства) у пациента. Они также сообщают о частых случаях инцеста и потери воспитывающего человека в раннем детстве^[48]. Люди с ПРЛ также часто говорят о том, что их воспитатели обоего пола пренебрегали их мнением и чувствами, не могли обеспечить им необходимую защиту и недостаточно заботились об их телесном здоровье. Родители обоего пола эмоционально отстранялись от детей и переменчиво относились к ним^[48]. Кроме того, женщины с ПРЛ, сообщавшие о том, что их воспитательницы пренебрегали ими, а воспитатели-мужчины совершали то или иное насилие, существенно чаще подвергались сексуальному насилию не со стороны воспитателей^[48].

Есть предположение, что у детей, с которыми с ранних лет плохо обращаются и которые испытывают трудности с привязанностью к другим людям в силу эмоциональной депривации или гиперопеки, может начать развиваться ПРЛ^[49]. Следуя традициям психоанализа, Отто Кернберг утверждает, что неспособность ребёнка решить задачу психологического отделения себя от остальных и преодолеть расщепление Эго может увеличить риск развития ПРЛ со специфической для этого расстройства структурой идентичности, «диффузной» идентичности. Неспособность^[50] ребёнка выдержать отложение награды в возрасте 4-х лет не говорит о последующем развитии ПРЛ^[51].

Неврологические особенности

Интенсивность и реактивность негативных эмоций человека или тенденция их испытывать более тесно связаны с симптомами ПРЛ, чем сексуальное насилие в детстве^[52]. Этот факт, различия в структуре мозга и то, что некоторые люди с ПРЛ не имеют психологических травм^[53], позволяют предположить, что ПРЛ отличается от посттравматического стрессового расстройства, которое, впрочем, его часто сопровождает. Поэтому исследователи ищут причины ПРЛ в развитии личности, а не только в детских травмах.

Исследование^[54] выявляет две особенности активности мозга, которые могут быть связаны с эмоциональными нарушениями при ПРЛ: (1) рост активности структур мозга, ответственных за усиление эмоциональной боли, и (2) снижение активности структур, регулирующих или подавляющих болезненные эмоции. Эти две сети в мозге работают неправильно во фронтолимбических областях, но конкретные области, связанные с ПРЛ, у разных людей разные, что требует проведения исследований изображений мозга.

Также (в противовес результатам предыдущих исследований) люди с ПРЛ имеют меньшую активность миндалевидного тела в ситуациях повышенной негативной эмоциональности по сравнению с контрольной группой. Доктор John Krystal, редактор журнала «Биологическая психиатрия», пишет, что эти результаты «усилили впечатление, что люди с ПРЛ „запрограммированы” мозгом иметь жизнь, полную эмоциональных штормов, хотя это не обязательно несчастная или непродуктивная жизнь»^[54]. Их эмоциональная нестабильность коррелирует с отличиями в некоторых областях мозга^[55].

Факторы-посредники

Высокая чувствительность к отказам связана с выраженными симптомами ПРЛ, а исполнительные функции служат посредником между чувствительностью к отказам и симптомами ПРЛ^[51]. То есть группа познавательных процессов, включающая планирование, рабочую память, внимание и решение задач, может быть тем механизмом, посредством которого чувствительность к отказам вносит свой вклад в симптомы ПРЛ. Исследование 2008 года выявило, что связь между чувствительностью к отказам и симптомами ПРЛ сильнее, когда исполнительные функции ниже и что эта связь слабее, когда исполнительные функции выше^[51]. Это позволяет предположить, что высокие исполнительные функции помогают людям с высокой чувствительностью к отказам преодолеть симптомы ПРЛ^[51]. Исследование 2012 года обнаружило, что проблемы с рабочей памятью могут вносить свой вклад в повышенную импульсивность людей с ПРЛ^[56].

Семейное окружение

Семейное окружение является посредником между сексуальным насилием в детстве и дальнейшим развитием ПРЛ. Нестабильность в семье повышает риск развития ПРЛ, а стабильное окружение в семье снижает его. Возможное объяснение этому в том, что стабильное окружение в семье служит буфером, сдерживающим развитие ПРЛ^[57].

Самосложность

Самосложность, или мнение о самом себе как о личности, имеющей множество различных характеристик, служит связующим звеном между проблемами отличия себя реального и идеального и развитием симптомов ПРЛ. То есть для людей, которые считают, что их реальные черты не соответствуют чертам, которые они хотят иметь, высокая самосложность уменьшает вклад их противоречивого образа себя в симптомы ПРЛ^[58]. Однако, самосложность не связывает несоответствие себя реального и должного с развитием симптомов ПРЛ. То, что самосложность смягчает переживание несоответствия себя реального и идеального, но не реального и должного, позволяет предположить, что вклад противоречивого или нестабильного образа себя в ПРЛ зависит от того, видит ли человек себя в терминах характеристик, которые человек надеется получить, или же в терминах черт, которые человек «должен» уже иметь^[58].

Подавление мыслей

Исследование 2005 года обнаружило, что подавление мыслей, или сознательные попытки избегать определённых мыслей, связывает эмоциональную уязвимость с симптомами ПРЛ^[52]. Позднее исследование обнаружило, что связь между эмоциональной уязвимостью и симптомами ПРЛ не обязательно основана на подавлении мыслей. Однако в этом исследовании было обнаружено, что подавление мысли опосредует связь между дисфункциональной средой и симптомами ПРЛ^[59].

Диагностика ПРЛ основана на клинической оценке специалистом по психическому здоровью. Лучше всего перечислить критерии ПРЛ пациенту и спросить: верно ли, что эти характеристики точно описывают его^[23]. Активное вовлечение людей с ПРЛ в постановку диагноза может помочь им в принятии диагноза^[23]. Хотя некоторые клиницисты предпочитают не говорить людям с ПРЛ их диагноз из-за его стигматизации или неизлечимости, обычно людям с ПРЛ помогает знание своего диагноза^[23]. Это помогает им узнать, что у других людей был аналогичный опыт, и может указать пути эффективного лечения^[23].

В целом, психологическая оценка включает интервью пациента о времени появления симптомов, об их тяжести и влиянии на качество жизни пациента. Особенно большое значение уделяется суицидальным мыслям, самоповреждению и мыслям о нанесении вреда другим^[60]. Диагноз ставится на основе как рассказа пациента о своих симптомах, так и наблюдений клинициста^[60]. Дополнительные методы диагностики ПРЛ могут включать физикальный осмотр и лабораторные анализы для исключения других возможных триггеров симптомов, например патологии щитовидной железы и наркомании^[60]. МКБ-10 относит ПРЛ к эмоционально нестабильному расстройству личности и предлагает те же диагностические критерии. В DSM-5 название расстройства осталось тем же, что было в предыдущих редакциях^[4].

Диагностическое и статистическое руководство

Диагностическое и статистическое руководство по психическим болезням 5-го издания (DSM-5) отказалось от многоосевой системы. Поэтому все расстройства, включая расстройства личности, перечислены в Разделе II руководства. Человек должен удовлетворять 5 из 9 критериев для постановки диагноза ПРЛ^[61]. DSM-5 определяет такие главные особенности ПРЛ: патологическая нестабильность межличностных отношений, образа себя, аффекта, а также явно импульсивное поведение^[61]. Кроме того, DSM-5 предлагает альтернативные диагностические критерии ПРЛ в Разделе III, «Альтернативная модель DSM-5 для расстройств личности». Эти альтернативные критерии основаны на изучении черт личности и требуют, чтобы были представлены минимум 4 из 7 дезадаптивных черт^[62]. Марша Линехан утверждает, что многим психиатрам трудно диагностировать ПРЛ по критериям DSM, так как критерии описывают весьма широкий спектр типов поведения^[63]. Для решения этой проблемы Линехан сгруппировала симптомы ПРЛ в 5 главных областей дизрегуляции: эмоции, поведение, межличностные отношения, восприятие себя и познавательные процессы^[63].

Встречается у 1–3 % взрослого населения США, из которых 75 % — женщины. 50–70 % пациентов с данным расстройством замечены в злоупотреблении алкоголем или наркотиками.

Важным признаком расстройства является суицидальное или самоповреждающее поведение, процент завершённых суицидов порядка 28–30 %.

Частым признаком расстройства является множество малоопасных порезов и повреждений из-за малозначительных инцидентов, а в редких случаях и самоповреждения опасной степени, порой являющиеся именно осознанными попытками суицида, приписываемые коморбидной депрессии. Как правило, триггером попыток выступают межличностные ситуации.

Самоповреждения чаще всего встречаются у больных в подростковом и молодом возрасте^{[источник не указан 1329 дней]}. Из-за частоты явления из английского языка перешёл термин «selfharm» (англ. self — «себя» и harm — «вредить, наносить ущерб»), обозначающий осознанное причинение себе физической боли без намерения тем самым совершить самоубийство или нанести повреждения, несовместимые с жизнью. Сами подростки рассматривают это как способ эмоциональной разгрузки и в разговорах с психологами, психиатрами, психотерапевтами объясняют данные действия попыткой «заменить душевную боль физической».

Дифференциация пограничного расстройства с биполярным расстройством II типа может представлять определённые трудности из-за отсутствия при последнем, в отличие от «классического» БАР легко выявляемых психотических симптомов мании. Наиболее полезны при диагностике характерные различия аффективных эпизодов^[64].

МКБ-10

Диагностические критерии из адаптированной для использования в России версии Международной классификации болезней 10-го пересмотра МКБ-10 (общие диагностические критерии расстройств личности, соответствие которым должно быть у всех подтипов расстройств)^[65]:

Состояния, не объясняющиеся прямым образом обширным повреждением или заболеванием мозга или другим психическим расстройством и удовлетворяющие следующим критериям:

• а) заметная дисгармония в личностных позициях и поведении, вовлекающая обычно несколько сфер функционирования, например аффективность, возбудимость, контроль побуждений, процессы восприятия и мышления, а также стиль отношения к другим людям; в разных культуральных условиях может оказаться необходимой разработка специальных критериев относительно социальных норм;
• б) хронический характер аномального стиля поведения, возникшего давно и не ограничивающегося эпизодами психической болезни;
• в) аномальный стиль поведения является всеобъемлющим и отчётливо нарушающим адаптацию к широкому диапазону личностных и социальных ситуаций;
• г) вышеупомянутые проявления всегда возникают в детстве или подростковом возрасте и продолжают своё существование в периоде зрелости;
• д) расстройство приводит к значительному личностному дистрессу, но это может стать очевидным только на поздних этапах течения времени;
• е) обычно, но не всегда, расстройство сопровождается существенным ухудшением профессиональной и социальной продуктивности.

— Международная классификация болезней (10-й пересмотр), адаптированный для использования в Российской Федерации — /F60/ Специфические расстройства личности. Диагностические критерии^[65]

Для отнесения расстройства личности к одному из определённых в МКБ-10 подвидов (для постановки диагноза большей части подтипов) необходимо, чтобы оно удовлетворяло по крайней мере трём определённым для этого вида критериям^[65].

Диагностические критерии из официальной, международной версии МКБ-10 от Всемирной организации здравоохранения (общие диагностические критерии расстройств личности, соответствие которым должно быть у всех подтипов расстройств)^[66]:

• G1. Указание на то, что характерные и постоянные типы внутренних переживаний и поведения индивидуума в целом существенно отклоняются от культурально ожидаемого и принимаемого диапазона (или «нормы»). Такое отклонение должно проявляться более чем в одной из следующих сфер:
  • 1) когнитивная сфера (то есть характер восприятия и интерпретации предметов, людей и событий; формирование отношений и образов «Я» и «другие»);
  • 2) эмоциональность (диапазон, интенсивность и адекватность эмоциональных реакций);
  • 3) контролирование влечений и удовлетворение потребностей;
  • 4) отношения с другими и манера решения интерперсональных ситуаций.
• G2. Отклонение должно быть полным в том смысле, что отсутствие гибкости, недостаточная адаптивность или другие дисфункциональные особенности обнаруживаются в широком диапазоне личностных и социальных ситуаций (то есть не ограничиваясь одним «пусковым механизмом» или ситуацией).
• G3. В связи с поведением, отмеченном в пункте G2, отмечается личностный дистресс или неблагоприятное воздействие на социальное окружение.
• G4. Должны быть данные о том, что отклонение является стабильным и длительным, начинаясь в старшем детском или подростковом возрасте.
• G5. Отклонение не может быть объяснено как проявление или последствие других психических расстройств зрелого возраста, хотя эпизодические или хронические состояния из секций от F0 до F7 настоящей классификации могут существовать одновременно с ним или возникать на его фоне.
• G6. В качестве возможной причины отклонения должны быть исключены органическое заболевание мозга, травма или дисфункция мозга (если выявляется такая органическая обусловленность, следует использовать рубрику F07).

Оригинальный текст (англ.)

• G1. Evidence that the individual's characteristic and enduring patterns of inner experience and behaviour deviate markedly as a whole from the culturally expected and accepted range (or 'norm'). Such deviation must be manifest in more than one of the following areas:
  • (1) cognition (i.e. ways of perceiving and interpreting things, people and events; forming attitudes and images of self and others);
  • (2) affectivity (range, intensity and appropriateness of emotional arousaland response);
  • (3) control over impulses and need gratification;
  • (4) relating to others and manner of handling interpersonal situations.
• G2. The deviation must manifest itself pervasively as behaviour that is inflexible, maladaptive, or otherwise dysfunctional across a broad range of personal and social situations (i.e. not being limited to one specific 'triggering' stimulus or situation).
• G3. There is personal distress, or adverse impact on the social environment, or both, clearly attributable to the behaviour referred to under G2.
• G4. There must be evidence that the deviation is stable and of long duration, having its onset in late childhood or adolescence.
• G5. The deviation cannot be explained as a manifestation or consequence of other adult mental disorders, although episodic or chronic conditions from sections F0 to F7 of this classification may co-exist, or be superimposed on it.
• G6. Organic brain disease, injury, or dysfunction must be excluded as possible cause of the deviation (if such organic causation is demonstrable, use category F07).

— Международная классификация болезней (10-й пересмотр) — /F60/ Специфические расстройства личности. Диагностические критерии^[66]

В Международной классификации болезней 10-пересмотра (МКБ-10) пограничное расстройство личности названо пограничным типом эмоционально неустойчивого расстройства личности, код в классификации — F60.31x^[67]. Как следствие, для постановки диагноза нужно соответствие более общим критериям расстройства личности и эмоционально неустойчивого расстройства личности.

Непосредственно пограничное расстройство личности характеризуется эмоциональной неустойчивостью, а кроме того, образ Я, намерения и внутренние предпочтения (включая сексуальные) часто нарушены или непонятны^[67]. Характерно хроническое чувство опустошённости^[67]. Склонность быть включённым в напряжённые (неустойчивые) отношения может привести к возобновляющимся эмоциональным кризисам и сопровождаться серией актов самоповреждения или суицидальных угроз (однако всё это может также иметь место без явных провоцирующих факторов)^[67].

DSM-IV и DSM-5

Согласно американскому Диагностическому и статистическому руководству по психическим расстройствам 4-го издания (DSM-IV и DSM-IV-TR), к признакам пограничного расстройства личности (англ. borderline personality disorder) относятся выраженная нестабильность межличностных отношений, образа Я, эмоциональная неустойчивость, а также выраженная импульсивность. Все признаки расстройства возникают в молодом возрасте и проявляются во многих ситуациях. Для диагностики необходимо наличие, кроме общих критериев расстройства личности, пяти (или более) из следующих признаков:

1. Склонность прилагать чрезмерные усилия с целью избежать реальной или воображаемой участи быть покинутым. Примечание: не включать суицидальное поведение и акты самоповреждения, описанные в критерии 5.
2. Склонность вовлекаться в интенсивные, напряжённые и нестабильные взаимоотношения, характеризующиеся чередованием крайностей — идеализации и обесценивания.
3. Расстройство идентичности: заметная и стойкая неустойчивость образа или чувства Я.
4. Импульсивность, проявляющаяся как минимум в двух сферах, которые предполагают причинение себе вреда (например, трата денег, сексуальное поведение, злоупотребление психоактивными веществами, нарушение правил дорожного движения, систематическое переедание). Примечание: не включать суицидальное поведение и акты самоповреждения, описанные в критерии 5.
5. Рецидивирующее суицидальное поведение, намёки или угрозы самоубийства, акты самоповреждения.
6. Аффективная неустойчивость, очень переменчивое настроение (например, периоды интенсивной дисфории, раздражительности или тревоги, обычно продолжающиеся в течение нескольких часов и лишь изредка несколько дней и больше).
7. Постоянно испытываемое чувство опустошённости.
8. Неадекватные проявления сильного гнева или трудности, связанные с необходимостью контролировать чувство гнева (например, частые случаи проявления раздражительности, постоянный гнев, повторяющиеся драки).
9. Преходящие вызываемые стрессом параноидные идеи или выраженные диссоциативные симптомы
   — DSM-IV^[68]

В DSM-5 перечислены те же диагностические критерии^[69]. Коды пограничного расстройства личности в DSM-5 для статистических целей — 301.83 (F60.3).

Основным терапевтическим подходом в лечении пограничного расстройства личности является психотерапия^[70][71][72]. Медикаментозное лечение рекомендовано не для терапии непосредственно пограничного расстройства личности. Психофармакотерапия применяется в основном при лечении различных видов коморбидных расстройств^[73][74].

Психотерапия

Пограничное расстройство личности считается одним из самых сложных диагнозов в плане лечения^[75]. При проведении психотерапии наиболее сложной задачей является создание и поддержание психотерапевтических отношений. Для пациентов, одним из ведущих симптомов которых является склонность вовлекаться в интенсивные, напряжённые и нестабильные взаимоотношения, характеризующиеся чередованием крайностей, бывает очень трудно удержаться в определённых рамках психотерапевтического альянса. Помимо этого, зачастую сами психотерапевты стараются дистанцироваться от «трудных» пациентов, защищая себя от возможных проблем^[76].

Одним из методов, разработанных для лечения пограничного расстройства личности, является диалектическая поведенческая терапия.

Медикаментозное

Наиболее эффективные при пограничном расстройстве личности препараты — это антипсихотики второго поколения арипипразол и оланзапин, а также нормотимики ламотриджин, вальпроевая кислота и топирамат^[77].

Одно рандомизированное контролируемое исследование показало эффективность ламотриджина при устранении импульсивности и гневливости^[77][78]. Нормотимик карбамазепин в двойном слепом параллельном плацебо-контролируемом исследовании не показал никаких положительных эффектов^[79].